Распределение и использование гранита были четко организованы. Разбившись на группы, камнерезы отыскивали лучшие каменные глыбы, осматривали их и осторожно отделяли от породы. От качества их работы зависела жизнь Египта. Под их руками рождались храмы, в которых обитали силы созидания, и статуи, в которых жили души воскресших.

Каждый фараон считал своим долгом заниматься карьерами и условиями жизни тех, кто там работает; бригадиры были счастливы увидеть Сети и приветствовать регента, который все больше начинал походить на своего отца. Здесь имя Шенара было неизвестно.

Сети вызвал управляющего карьерами.

Коренастый, широкоплечий, с квадратным затылком и толстыми пальцами, Апер простерся ниц перед правителем. Что ожидает его, проклятие или похвала?

— Стройка кажется мне спокойной.

— Все в порядке, Великий Царь.

— В письме сказано обратное.

— В моем письме?

— Ты хочешь сказать, что не писал мне?

— Писать… Я в этом не силен. Когда мне это необходимо, я прибегаю к услугам писцов.

— Разве ты не докладывал мне о чрезвычайной обстановке, о конфликте между рабочими и солдатами?

— О, нет, Великий Царь… Конечно, всегда бывают мелкие трения, но ничего серьезного, мы справляемся.

— А прорабы?

— Мы их уважаем, они уважают нас; это не городские жители, но простые рабочие, заслужившие свое положение собственным трудом. Они знают свое дело. Если кто-нибудь из них начинает задаваться, его быстро ставят на место.

Апер уже потирал руки, готовясь привести в чувство нарушителя общественного порядка.

— Запасы главного карьера заканчиваются?

Управляющий застыл от удивления.

— Ах, это… Вас уже предупредили?

— Так это правда?

— Более или менее… Начинаются небольшие трудности, предстоит вести добычу немного глубже; через три-четыре года в самом деле нужно будет начинать разработку другого месторождения. И поскольку вы уже предупреждены… Это провидение!

— Покажи мне это место.

Апер провел Сети и Рамзеса на вершину небольшого холма, откуда открывался вид на просторы разрабатываемых каменоломен.

— Здесь, слева от вас, — указал он, вытянув руку. — Мы сомневаемся, удастся ли вырубить достаточно большой кусок для обелиска.

— Тише, — скомандовал Сети.

Рамзес заметил, как изменился взгляд его отца: он смотрел на камни с необычайным напряжением, как будто проникая внутрь их, как будто его плоть становилась гранитом. Рядом с Сети воздух накалился до предела. Не вытерпев жара, управляющий отодвинулся; Рамзес же стоял рядом, не шелохнувшись. Он тоже попытался проникнуть за границу видимого, но его мысль уперлась в стену камня, острая боль поразила его в солнечное сплетение. Однако он упрямо не желал сдаваться; не обращая внимания на боль, он, в конце концов, стал различать жилы в камнях. Казалось, они выступают из самой земли, вырываются на солнце и воздух, принимают причудливую форму и затем превращаются в глыбы розового гранита, усыпанного блестками смальты.

— Оставьте обычное место, — приказал Сети, — и начинайте разрабатывать с правой стороны, на широком плато; здесь гранит не иссякнет еще десятки лет.

Управляющий устремился к указанному месту и с помощью лома поддел слой черной жильной породы, не обещавшей ничего сверхъестественного. И все же фараон не ошибся: тут же показался кусок гранитной породы небывалой красоты.

— Ты тоже это увидел, Рамзес. Поступай так и впредь. Старайся проникнуть в сердце камня, и ты найдешь.

Меньше чем за четверть часа весть о чуде фараона облетела все карьеры, пристани и город. Это означало, что эра больших работ будет продолжаться, и процветанию Асуана ничто не угрожает.

— Значит, это не Апер написал письмо, — заключил Рамзес. — Кто же попытался ввести вас в заблуждение?

— Меня не затем сюда вызвали, чтобы открыть новый карьер, — согласился Сети. — Податель письма не ожидал такого поворота событий.

— Чего же он хотел?

Озадаченные, царь и его сын спустились по узкой тропинке, вившейся по склону холма. Сети, уверенно ступая, шел впереди.

Вдруг какой-то гром привлек внимание Рамзеса.

В тот самый момент, когда он обернулся, чтобы посмотреть, что это было, два валуна, скакавших с вершины, как испуганные газели, скатились вниз, оцарапав ему ногу; за ними вдогонку устремился целый поток камней, вслед за которыми летела, громыхая, огромная глыба гранита.

Ослепленный облаком пыли, Рамзес закричал:

— Отец, берегитесь!

Подавшись назад, юноша упал.

Мощная рука Сети схватила его и вытащила из-под града камней. Гранитная глыба пролетела мимо, пожирая пространство с невиданной скоростью. Послышались крики: это камнерезы и рабочие заметили убегавшего человека.

— Это он, там! Это он скинул гранитный камень! — орал Апер.

Тут же пустились в погоню.

Апер первый нагнал убегавшего и ударил его мощным кулаком по голове, чтобы заставить остановиться. Однако управляющий не рассчитал силы удара; фараону принесли уже бездыханное тело преступника.

— Кто он? — спросил Сети.

— Я не знаю, — ответил Апер, — он здесь не работал.

Полиция Асуана быстро представила нужные сведения: человек этот был вдовцом и без детей и занимался доставкой глиняных горшков по реке.

— Покушались на тебя, — заметил Сети, — но твоя смерть не была написана на том камне.

— Позволите ли вы мне самому попытаться отыскать правду?

— Я этого требую.

— Я знаю, кому поручить расследование.

39

Амени дрожал и ликовал одновременно.

Он не мог слушать без содрогания рассказ Рамзеса, который недавно избежал ужасной смерти. Ликовал же он потому, что регент привез ему настоящую улику — письмо, отправленное Сети, чтобы заставить его приехать в Асуан.

— Красивый почерк, — отметил он. — Несомненно, кто-то из высшего общества, образованный. Тот, кто умеет составлять послания.

— Значит, фараон знал, что это не от управляющего карьерами, что это была ловушка.

— По-моему, покушались на вас обоих; несчастные случаи на стройках не такое уж редкое дело.

— Ты согласен провести расследование?

— Конечно! Хотя…

— Хотя что?

— Я должен кое в чем тебе признаться. Я не оставил свои попытки разыскать владельца подозрительной мастерской. Я, конечно, хотел бы представить тебе неоспоримое доказательство, что это Шенар, однако я потерпел неудачу. Сейчас ты предоставил мне гораздо больше шансов.

— Будем надеяться.

— Узнали что-нибудь еще об этом вдовце?

— Нет, его наниматель, кажется, вне досягаемости.

— Настоящая змея… Следовало бы обратиться за помощью к Сетау.

— Почему бы нет?

— Можешь не волноваться, я так и сделал.

— Что же он ответил?

— Поскольку речь идет о твоей безопасности, он согласился мне помочь.

Шенару совсем не нравился Юг; там всегда была слишком сильная жара, и потом, там он не чувствовал себя в гуще событий, в курсе новостей, приходивших из-за границы, как на Севере. И тем не менее, огромный храм Карнака являлся настоящим экономическим центром, столь богатым и влиятельным, что ни один кандидат на верховную власть не мог обойтись без поддержки старшего жреца. Поэтому Шенар решил нанести визит вежливости, во время которого они лишь обменялись банальными фразами. Шенар был доволен, не почувствовав никакой враждебности в отношении к себе столь важного человека, который внимательно следил за политической борьбой, разворачивавшейся в Мемфисе и готов был, когда придет время, встать на сторону сильнейшего. Отсутствие похвалы в адрес нового регента было хорошим знаком.

Шенар испросил возможности провести несколько дней в храме, вдалеке от шума и суматохи обыденной жизни. Разрешение было дано. Старший сын Сети весьма тяжело переносил условия относительного комфорта кельи священника, в которой его поселили, однако он добился своей цели — встретить Моиса.